Ленинград вашего детства –  что о нем можно рассказать?

Мы с мамой жили в общежитии театра Ленинского комсомола. Оно тогда еще не было газифицировано и там готовили на керосиновых керогазах –  их запах не забыть до сих пор. Помню хрущевку на улице Торжковской, а потом очень много лет мы прожили на проспекте Римского-Корсакова. Всякие сочинения я уходил писать в знаменитый строгановский садик у Строгановского дворца на Невском проспекте. Там был такой симпатичный полуразрушенный фонтанчик, и это навевало на меня романтическое настроение.

Проспект Римского-Корсакова был засажен тополями. Спустя двадцать пять лет их срубили, потому что они были уже старые – боялись, что штормовой ветер с залива их повалит. Исчез тополиный пух, но исчезла и такая красота. Я жил во втором дворе, туда выходили оба наших окна. Важным дворовым событием становились чемпионаты мира по хоккею и матчи Суперсерии с канадцами: когда наши забивали гол, жильцы выскакивали во двор в рубашках, иногда с шампанским, обнимались, ликовали. Никого не волновало, что двери остались открытыми. Город тогда вообще жил единой семьей, и это часть того Советского Союза, по которому я тоскую. Эти человеческие коммуникации давно разрушены.

Какие знаковые места были в городе во времена вашей юности?

Галерея Гостиного двора и кафе «Сайгон». В «Сайгон» я заходил, потому что там мы встречались с друзьями из андеграунда, такими полухиппи, которые писали независимую музыку, стихи и тусовались по коммуналкам и подвалам, что, естественно, не приветствовалось. У Гостиного стояли фарцовщики, среди которых тоже были мои приятели. Джинсы меня не интересовали – их мне привезли знакомые артисты балета, но вот книги…  Не самиздат, а просто редкая литература. Один мой знакомый был железнодорожным проводником и привозил книги, например, из Молдавии. А молдавское издательство «Лумина» было очень прогрессивным: оно издавало приключенческую серию, детективы, много английской и американской литературы. Он приезжал с тремя чемоданами книг и все это продавал.

Как вы предпочитаете перемещаться по современному городу?

Скажу честно: на мотороллерах. У меня их два: «Ямаха» и «Веспа». Когда тепло и сухо – одно наслаждение. Иногда наши правоохранители останавливают и журят за то, что еду без шлема. Говорят, берегите голову!

Возле дома сделаем огород: не для того чтобы были свои помидоры-огурцы, просто мне нравится, как все это растет. И еще яблоневый сад. Хочу, чтобы сердце радовалось и маме нравилось.

Раз вы такой заядлый мотоциклист, значит у вас точно есть мнение по поводу современного состояния дорог.

В чем-то стало лучше, а в чем-то оставляет желать еще лучшего. Позорная страница в истории – когда олимпийский комитет в конце 1990-х отказал Петербургу  в проведении Олимпиады 2004 года, оценив качество городских коммуникаций как невысокое.  Стыдно! А ведь эти проблемы никуда не делись. По-прежнему кладут некондиционный асфальт, который разваливается через полгода – делают это специально, чтобы через полгода чинить и опять воровать бюджетные деньги. Переживаю за это почти так же, как по поводу окурков, которые кидают мимо урн. Сейчас урны убрали, потому что идет борьба с курением. Но это, конечно, странное решение. Такая борьба привела к тому,  что теперь все кидают окурки прямо на тротуар.

Можем ли мы улучшить городскую среду, позаимствовав что-то из европейского опыта?

Конечно. Например, надо не бояться новаторства: я к нему внутренне готов.  Считается, что англичане исключительные консерваторы, но посмотрите – в центре Лондона стоит небоскреб в виде яйца Фаберже. Никому это не помешало и даже создало колорит. Когда появилась Эйфелева башня, Мопассан кричал, что она изуродовала Париж. Но теперь это главный символ французской столицы. Ждем в Петербурге проекта уровня Эйфелевой башни.

А новаторства, связанного с жилыми ансамблями, ждете?

В концепции жилых кварталов «Живи», которую сейчас реализуют в городе, есть интересный аспект: она рассматривает каждого человека как личность и позволяет ему стать соавтором архитекторов и дизайнеров. Здорово, что можно спланировать идеальное жилище «под себя». Вот тут, я верю, может родиться настоящее новаторство.  

А у вас есть образ идеального жилища?

Образ идеального жилища складывается из кусочков личного опыта. В одном месте я увидел панорамные окна в квартире на двадцатом этаже, такую семиметровую стену из стекла. В другом – мне понравились теплые полы из кафеля, стилизованного под мрамор. В третьем –  я подглядел арки, которые делят пространство на зоны. И в результате, объединив все эти наблюдения, я практически сам спланировал загородный дом в Лисьем Носу. Там немного места, но за счет больших окон создается иллюзия, что его больше. Возле дома сделаем огород: не для того чтобы были свои помидоры-огурцы, просто мне нравится, как все это растет. И еще яблоневый сад. Хочу, чтобы сердце радовалось и маме нравилось. А вообще любое жилище не станет идеальным, если в нем не будет добрых чувств. Мы раньше жили в меньшем комфорте, но соседи с большим достатком любили посидеть у нас на веранде, потому что там всегда было весело и уютно.