Надо знать: десять шедевров северного модерна в Петербурге

Сын священника Йозеф Стенбек всю свою жизнь строил только церкви и кирхи: деревянные, кирпичные, каменные — какие угодно. Сперва — в Российской Империи, а потом — и в независимой Финляндии (брат известного финского националиста Лаури Кивекяса вряд ли мог остаться в Советском союзе).

Одно из самых известных его творений — это церковь в Зеленогорске (тогда еще Терийоки). Евангелическо-лютеранская церковь была построена в 1906 — 1907 годах, затем освящена в 1908-м и стала одним из лучших примеров традиционного для тех мест и времен северного романтизма, смешанного с новодельной готикой: строгие формы, оглядка на средневековую архитектуру и финско-шведские традиции строительства.

Церковь пережила революцию, «Зимнюю войну», но в итоге все равно была частично разрушена. В 1940 году снесли колокольню. А в 1944 году саму церковь переоборудовали под кинотеатр — с символичным названием «Победа». Лютеране получили ее назад только в 1990 году. Сейчас там уютный модерновый зал.

Фирма меховых изделий Мертенса была одним из главных предприятий по производству одежды в Петербурге. И ничего удивительного нет в том, что торговый дом Мертенса было решено построить в самом начале Невского проспекта, рядом со Строгановским дворцом. 

Тогда Дом Мертенса был одним из самых новаторских сооружений в городе. Архитектор Мариан Лялевич применил при строительстве монолитную железобетонную несущую конструкцию (только в советское время она станет общим местом при сооружении зданий) и спроектировал три огромные застекленные арки на фасаде. 

Здание работы прославленного немецкого архитектора Петера Беренса было выполнено в суровой имперской стилистике и увенчано конными статуями. По своему виду оно напоминало даже не посольство, а огромное правительственное или университетское здание.

Строительство посольства закончилось в 1913 году, а через год началась Первая мировая война. Патриотически настроенные горожане ворвались в здание, откуда только что уехал посол Пурталес, и разгромили его. Уничтожено было практически все: от мебели до ценнейшей посольской коллекции антиков. И, главное, были скинуты вниз, на проспект, конные скульптуры.

Здания, ныне являющиеся единым гостиничным комплексом, были построены в разное время и разными архитекторами. Причем если про «Англетер» практически ничего неизвестно, то «Асторию» строил в 1910-е годы знаменитый гений северного модерна Федор Лидваль.

Именно в «Англетере» 28 декабря 1925 года покончил жизнь самоубийством Сергей Есенин. И именно с «Англетера» начались перестроечные митинги в Ленинграде. Власти думали разобрать, снести гостиницу. На защиту памятника архитектуры встали многие известные культурные и общественные деятели. В итоге, что довольно необычно по нынешним меркам, здание действительно разобрали, а затем собрали, постаравшись максимально сохранить прежний облик. Получилось.

Как ни странно, никакого отношения ко Льву Николаевичу этот дом не имеет отношения. Более того, великий писатель умер за год до окончания строительства здания в 1911 году. Строил его знаменитый архитектор Лидваль для генерал-майора Петра Толстого. Главная достопримечательность здания — тройные арки. Проходящую через них дорогу неофициально называют «Улица Зодчего Лидваля». Само здание стало визитной карточкой того района, а внутри сооружения обосновалось сразу несколько знаменитых ресторанов из квартала на Рубинштейна.

В Петербурге знаменитая семья Нобелей владела, среди прочего, несколькими заводами — вроде будущего ЛОМО и «Русского дизеля». Для нужд своих и рабочих они отстроили целый квартал, главной «изюминкой» которого был знаменитый доходный дом в стиле модерн. Кроме того, там же находились учреждения для рабочих, где они могли получить образование или нужную консультацию. Большая часть этих зданий сохранилась и в наши дни. Арка дома Нобеля — один из самых красивых элементов постройки. Стройные, аккуратные колонны немного напоминают венецианские дворцы: на этих тонких «ножках» держится огромный массивный фасад.

В начале XX века власти решили построить так называемый «Дом городских учреждений» на перекрестке Садовой улицы и Вознесенского проспекта – что-то вроде нынешнего МФЦ или Центра документов, естественно, с поправкой на требования того времени (то есть без техосмотра, зато с ломбардом и статистическим управлением). Строительством занимался архитектор Лишневский. Это было одно из самых высоких зданий на тот момент (еще выше мешал строить чересчур строгий на тот момент регламент). Получилась цветастая эклектика с оглядкой на готику (фигурки чудищ), а также элементами модерна (окна) и среднеевропейского ренессанса (внутреннее убранство помещений).

Архитектор Алексей Бубырь потом приобретет этот дом, поселится на третьем этаже и сделает пристройку с гаражом для своего «Рено» (он строил здание завода для местного филиала французской компании). Талантливый и удачливый архитектор жил припеваючи до самой революции. После 1917 года заказы от частных лиц прекратились, новые власти тоже не спешили с ним сотрудничать, и Бубырь уехал на Украину. Там, в 1919 году, он и погиб от рук бандитов.

Главным его произведением, своеобразным памятником самому себе, и остался вот этот серый дом, расположенный на узком участке на Стремянной улице. Он стал образцом всего лучшего, что было в северном модерне. 

Еще один дом для еще одного большого зодчего эпохи. У Лидваля тут был даже рабочий кабинет.

С архитектурной точки зрения дом Лидваля — это своего рода энциклопедия декоративных и пластических приемов. Разнообразные формы эркеров и окон, где даже стекла были с алмазной гранью по краям, и освещаемые солнцем, они переливались всеми цветами радуги, богатство декора и отделочных материалов превратили этот комплекс в один из самых ярких образцов стиля северный модерн, хотя зачастую его называют даже самым выразительным и характерным образцом этого стиля. Говорят, что вплоть до самой смерти в 1945 году в Швеции, куда Лидваль эмигрировал в 1918 году, Федор Иванович беспокоился о сохранности дома и при любой возможности справлялся, не пострадал ли он во время Отечественной войны. Ведь дом Лидваль не просто построил по заказу своей матери, но и посвятил ей.

Та часть Петербурга, что около Удельного парка и Поклонной горы до самой середины XX века была дачной территорией. Но постепенно тут появлялись и торговые дома, и развлекательные заведения. В числе прочих, для нужд своего бизнеса купили тут участок и крупнейшие поставщики муки в Петербурге купцы Башкировы. На нынешнем проспекте Энгельса (а тогда это была часть Выборгского шоссе) архитектор Мартынович выстроил для них два здания в стиле северный модерн (в отличие от московского более суровый, с более темными оттенками и более строгими линиями). В одном из них разместился магазин, в том, что поменьше, открылась чайная. В нем же, в начале восьмидесятых, открыли знаменитое перестроечное кафе «Корчма». А вот дому с магазином повезло меньше. Реконструкция под нужды банка «Санкт-Петербург» вроде бы ничего не поменяла в его внешнем виде, только теперь этот памятник архитектуры начала XX века напоминает, скорее, магазинный новодел нулевых.