Россия
ОАЭ
Тайланд
ФинляндияНадо знать: почему Айвазовский изобразил Пушкина почти на 20 своих картинах
Два гения встретились друг с другом всего один раз, но на молодого Айвазовского это знакомство произвело неизгладимое впечатление. Вскоре после встречи Пушкин погиб на дуэли. Айвазовский же подружился с его вдовой Натальей Николаевной и на протяжении всей жизни вдохновлялся творчеством Александра Сергеевича. Интересно, что поэт и художник были невероятно похожи друг на друга, существует даже версия, согласно которой многочисленные изображения Пушкина — это в какой-то степени автопортреты Айвазовского. Рассказываем историю о том, как мимолётное знакомство иногда удивительно сильно влияет на судьбу творческого человека.
Единственная встреча Айвазовского и Пушкина состоялась в сентябре 1836 года. Тогда молодому Айвазовскому было 19 лет, а до гибели великого поэта оставалось всего восемь месяцев.
Александр Сергеевич посетил выставку в Академии художеств. Айвазовского представили Пушкину как одного из самых талантливых учеников Академии: юный живописец уверенно шёл на золотую медаль. Пушкина очень впечатлили два полотна будущего гениального мариниста — «Облака с ораниенбаумского берега моря» и «Группа чухонцев на берегу Финского залива». Узнав, что Айвазовский родом из Крыма, Пушкин заботливо поинтересовался, тоскует ли Айвазовский по родине и не болеет ли на севере. «С тех пор и без того любимый мною поэт сделался предметом моих дум, вдохновения и длинных бесед и расспросов о нём», — признавался позже Иван Константинович.
После смерти Пушкина Айвазовский подружился с его вдовой. Наталья Николаевна тогда уже носила фамилию Ланская и находила поразительное сходство между Айвазовским и своим погибшим мужем в молодости. Однако большинство полотен, на которых изображён Пушкин, Айвазовский написал гораздо позже — уже после смерти Ланской, умершей в 1863 году.
Самое известное полотно Айвазовского, на котором изображён поэт, посвящено стихотворению Пушкина «К морю».
«Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.
Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз».
Поскольку Айвазовский не был мастером в написании портретов, фигуру Пушкина на картине нарисовал его друг, не менее выдающийся живописец Илья Репин. «Дивное море написал Айвазовский… И я удостоился намалевать там фигурку», — отзывался о своей работе Илья Ефимович. Он, конечно, скромничал: художник всех, кого мог, допросил о внешности Пушкина, его осанке и манерах и отнёсся к своей задаче очень ответственно. На картине Пушкин снимает перед морем шляпу, действительно прощаясь со «свободной стихией».
Интересно, что всех остальных Пушкиных на своих картинах Айвазовский написал самостоятельно, однако многие из них — это маленькие фигурки, практически незаметные на фоне моря. Иван Константинович не был силён в написании людей, а для одной из своих картин ему даже пришлось скопировать лицо Пушкина с существующего портрета.
Ещё один известный сюжет Айвазовского — это картина «Пушкин и Раевская у моря в Гурзуфе». Она посвящена влюблённости поэта в графиню Раевскую, которая в будущем станет женой декабриста Волконского. Отец девушки, генерал Николай Раевский, пригласил Пушкина в Крым в 1820 году вместе со своей семьёй. Именно тогда поэт написал строки, посвящённые прекрасной Марии:
«Я помню море пред грозою:
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к её ногам!»
На картине Айвазовского и правда можно увидеть ноги графини — она подходит босиком к морю, а рядом на камне сидит влюблённый Александр Сергеевич.
«Пушкин в Крыму у Гурзуфских скал», «Пушкин на вершине Ай-Петри», «Пушкин у скал Аю-Дага», «Пушкин среди скал. Закат» — это ещё несколько полотен Айвазовского, посвящённых недолгой поездке поэта в Крым.
Существует легенда, согласно которой в доме Айвазовского в Феодосии рядом стояло два бюста — его и пушкинский. Во время наступления турок в 1878 году, в период очередной войны, одна из бомб попала в дом и разбила бюст художника. Пушкин же остался цел и невредим.
